Герман Лукомников и вся русская литература

Фишка такого подхода в его полнейшей логичности. Дело в том, что одним из приемов комбинаторики является так называемый уже упомянутый мною центон (составление нового стихотворения из строк уже написанных стихотворений). Этакий формалистический пост-модерн в литературе. Обычно центоны – это не только вторично, но и смешно. Так что вечер Германа Лукомникова в «Билингве» проходил весело. Кривоколенный переулок содрогался.

Герман Лукомников (он же – Бонифаций) – поэт, прозаик и составитель антологий. Поэтому в литераурном вечере учавствовали не только поэт, вся русская поэзия, но и антология «Русские стихи» в двух томах. Лукомников родился в 1962 году в Баку, но с тринадцати лет живет в Москве. Его можно назвать профессиональным литератором, несмотря на неоконченное техническое образование. Но более всего он известен своими палиндромами (текстами, читающимися одинаково в обоих направлениях). Именно играм со словом был посвящен этот вечер.

А теперь, после короткой справки, представьте себе темный и тесный зал «Билингвы». Для того, чтобы попасть в него, нужно спуститься вниз по лестнице и аккуратно, не задевая книги, найти себе место. Задача трудна и в обычных обстоятельствах. 20 сентября зал был полон, ложи не блистали. С верхней площадки со столиками свешивались русские поэты. Вся русская литература одновременно безмолвно внимала и активно звучала. Мимо стульев бегал Файзов с подносом, на который надо было класть записочки с вопросами для Лукомникова и литературы. Сначала свои произведения читал Герман Лукомников, потом произведения русских поэтов второй половины двадцатого века читались Германом Лукомниковым. Несколько чередований, и вот – нам пытаются смешно отвечать на смешные вопросы из зала. Публика действительно смеялась. Я видела ухохатывающихся людей. Я видела кивающих людей. Я видела тех, кому есть дело до комбинаторики. И думала, а вдруг это такой странный способ любить литературу, язык и законы формальной логики?

Бонифаций однажды написал: «Я – искатель приключений в мире слов и их значений». Можно было бы предположить, что это лингвистический талант, если бы не примитивность и лубочность «поисков», которые у румяных филистеров обычно заканчиваются в возрасте пяти-шести лет. Впрочем, разве художественный примитивизм не занял прочное место в современном искусстве? Минимализм и игра. Всего лишь минимализм и игра… Впрочем, все любят играть. И почти никто не любит думать. В сети я не нашла о нем никаких более-менее серьезных публикаций. О творчестве Германа Лукомникова нечего писать. И уж во всяком случае это нельзя делать серьезно. Каждый выбирает свой путь сам из конечного числа возможных. Осуждать какой-либо из них я не имею права. Но могу делить услышанное и увиденное на приятное и неприятно. Палиндромы Лукомникова – не из первой и не из второй.

Про Германа Лукомникова и его творчество еще можно посмотреть на сайте «Литературная карта России», на «Топосе». Собрание его сочинений доступно на «Вавилоне». Книга «Буковки» со всеми иллюстрациями в свободном доступе висит в сети. Также как и «Антология русского палиндрома, комбинаторной и рукописной поэзии». С вашего позволения не буду приводить здесь примеры комбинаторики. Вы сможете сами посмотреть на них и сделать свои собственные выводы. Сам Герман Лукомников иногда называет себя «воинствующим графоманом», относится к своему творчеству иронически. Тем более странно наблюдать, как серьезно к его творчеству относятся прочие литераторы.