Между тем преемник Джнанешвара Тукарам отрицал самую необходимость обращаться к писаниям, и вот почему:
"Запоминание Вед рождает гордыню,
Ты окажешься в тенетах правил и запретов.
Тука сын кунби (крестьянина),
Он не знает писаний,
Но есть одно, чему он привержен всегда:
Это Господь.
"Гордыня" - это исключительное притязание духовенства на священное знание; "правила и запреты" - каста. Но отринуть священное писание
вообще, обойтись без него ни Тукарам, ни другие бхакты не могли. Получилось так, что они отвергали начетничество, а не само священное писание. Тукарам говорил:
Только мы знаем смысл Вед,
Прочие несут их на себе как мертвый груз...
Они словно кули тащут поклажу других.
Кабир мог вообще отвергать священные писания:
Веды и Коран ложны.
Они не дадут тебе успокоения.
Если хочешь обрести покой,
Ты найдешь его во Вездесущем, что перед тобой.
Но Кабир мог также и перемещать свое отрицание со священных писаний начетничество:
Не считай Веды и Коран ложными.
Ложен тот, кто не сосредотачивает свою мысль на них.
* * *
Даже прочитав четыре Веды,
Не привязались (любовью) к Хари
Кабир унес свой урожай,
А пандиты (напрасно) ищут его в поле.
В Андхре (Южная Индия) поэт Баммер Потана (XV век), по-видимому, старший современник Кабира говорил примерно то же самое:
Прочти хоть тысячу Вед,
Блаженство освобождения не придет.
Но коль-скоро познаешь ты лишь одну святую книгу
"Великое сказание о Господе",
Обитель свободы распахнет свои двери.